9. Заседание
Получив это предписание, председатель правления, ввиду важности вопроса, срочно устроил себе командировку в Москву, предоставив оставшимся право разрешать неприятный вопрос без него. Зампред (заместитель председателя), хитрый шенкурский мужичок, чтобы по возможности свалить на других ответственность, собрал «расширенное заседание правления», вызвав всех беспартийных специалистов, заведующих отделами и частями треста и каких-то личностей сугубо партийного вида.
Одна из особенностей зампреда — это полное отсутствие способностей выражать словами свои мысли. Понять смысл его речи можно только при большой способности и навыке, зато он непременно пробалтывался и говорил то, что никак рассказывать не следовало бы. Говорить ему мучительно трудно: он весь наливается кровью, задыхается, хрипит, издает очень много нечленораздельных звуков, в каждое предложение, которое так и остается неоконченным, несколько раз вставляет «одним словом», а конец фразы повторяет два-три раза подряд, забывая при этом начало или то, что хотел сказать дальше. Слушать его, может быть, еще тяжелее, потому что, раз начав, остановиться он никак не может и говорит не менее двух часов.
Открывает он собрание торжественно и оглашает телеграмму председателя, которую тот успел прислать из Москвы. Задание установлено твердо — 500 траулеров, 1 500 000 тонн рыбы в год к 1 января 1933 года. В телеграмме «пред» обращается ко всему аппарату с призывом напрячь все усилия и выполнить. Дальше следует речь зампреда. Из ее содержания можно догадаться, что вопрос этот уже обсужден в губпарткоме (губернском партийном комитете), поэтому известно, откуда идет задание и чем вызваны такие темпы и полное изменение плана: задание исходит непосредственно от самого политбюро, минуя в Москве органы, ведающие рыбной промышленностью (директорат), и заданию этому придается политическое значение. Дело имеет глубокие корни: крестьяне, загоняемые насильно в колхозы, уничтожили скот так основательно, что в стране нет ни мяса, ни масла, ни молока. И нет никакой надежды получить их в ближайшие годы. Так же обстоит дело и с домашней птицей. Решили было разводить свиней, в надежде, что свиньи быстро плодятся, но из этого тоже ничего не вышло. Тогда вспомнили о рыбе, которая в 1919–1920 годах спасла городское население от голодной смерти. Рыбы в море много, ее не надо ни разводить, ни стеречь, ни кормить, ее надо только брать готовую. Рыба должна поэтому помочь «изжить неполадки» и «болезни роста» и, таким образом, дать возможность осуществить построение фундамента социализма, так что лов рыбы — это задача уже не хозяйственная, а политическая. Сколько надо поймать рыбы, сосчитано в «центре», количество это разверстано по районам, и на долю «Севгосрыбтреста» определено 1 500 000 тонн. Принято, что траулер должен добыть 3 000 тонн в год. Отсюда ясно, что число траулеров должно быть доведено до 500. Деньги на них отпускают или обещают отпустить.
Из двухчасовой речи зампреда никак нельзя вывести, как он относится к этому приказу. Цифры приказа он произносит с чувством — знай, мол, наших. Полтора миллиона тонн. Почти сто миллионов пудов. Шутка! Вон ученые (кивок на меня) говорят, что Англия сотни лет развивает морское рыболовство, сколько гаваней, портов имеет, 2 000 траулеров, а и то только полмиллиона тонн в год добывает, а у нас через полгода один наш трест полтора миллиона тонн ловить будет. Один трест в три раза больше Англии!
Но тут же он, очевидно, вспоминает, что у нас ничего нет, что из 22 наших траулеров 17 отслужили срок, что новые, построенные в Германии, ненадежны, что и порта у нас не существует, куда бы будущие суда могли прийти. Тогда он энергично чешет затылок и другие места своего тела и говорит: «Однако, надо, одним словом, напрячь все усилия… Надо, одним словом, товарищи, постараться и… и… подтянуться, а пока что, одним словом, поговорить надо, поговорить, потому что вопрос серьезный, вопрос серьезный. Ну кто пожелает, одним словом, высказаться, поговорить, так сказать?»
«Поговорить»? Нелегкая для нас это задача.
И зампред, и все партийные так же хорошо, как и мы, специалисты, знают, что задание невыполнимо, что за этим неизбежно последует крах предприятия и, вероятно, всего русского тралового дела. Но что им до предприятия и всего русского рыболовства! Вчера этот «зам» был в лесном деле, развалил его, а своих спецов передал за это в ГПУ; сегодня он участвует в развале рыбного дела, предаст нас и завтра перейдет на тракторы. Партийный билет, соединенный с покорностью «генеральной линии», гарантирует ему полную безопасность. Партийцы прекрасно знают, что отвечать будем мы, поэтому они поглядывают на нас, ждут и внутренне злорадствуют: «Что теперь скажете? Попали? Спецы, ученые, как будете теперь выворачиваться?»
Они прекрасно знают, что стоит кому-нибудь из нас сказать то, что думают все, то есть, что задание абсурдно и невыполнимо, как его обвинят в «срыве рабочего снабжения», оценят это как «наглую вылазку классового врага», затем — ГПУ, тюрьма, расстрел или Соловки.
Молчать, для собственной сохранности, все же выгоднее — отдаляется расправа, но специалисты говорят все и, не произнося сакраментальных слов «невозможно», «невыполнимо», добросовестно скрывают все препятствия. Содержание их речей сводится к следующему. Пятилетний план, утвержденный в 1928 году, по которому, следовательно, работали около года, вместе с проектами находящихся уже в постройке сооружений новым заданием отменяется. Все постройки надо остановить и приступить к составлению нового плана и новых проектов соответственно новым заданиям. Нельзя продолжать строить бондарный завод и холодильник, рассчитанный на улов в 175 тысяч тонн рыбы, когда задание изменено на 1 500 000 тонн. На строительный сезон 1929 года поэтому рассчитывать уже нельзя: надо пересоставлять план с самого начала, то есть с эскизными проектами, сметами и прочее. Стоимость новых сооружений выразится примерно в миллиард рублей. Новые проекты должны быть так сложны, разнообразны и грандиозны, что ни одна существующая контора по проектированию не возьмется за это дело: придется создавать свою проектировочную контору. Кроме того, для таких сооружений должна быть подробно исследована вся местность и береговая зона залива.
В самом благоприятном случае можно будет приступить к составлению эскизных проектов с 1 января 1930 года. На выполнение их понадобится еще год, то есть к 1 января 1931 года их вместе с новым планом можно будет представить на утверждение. Они должны будут пройти все законные инстанции: рыбный директорат, строительный директорат, ученый технический комитет, и быть утвержденными наркоматом. Кроме того, многие проекты должны пройти ряд дополнительных инстанций: холодильный комитет, комитет по портовым делам, органы здравоохранения, военно-морской комиссариат и множество других. Если все пойдет гладко и ни один проект ни в одной инстанции не будет отвергнут, это займет не меньше полугода, то есть эскизные проекты будут утверждены к 1 июля 1933 года, и только тогда можно будет приступить к составлению окончательных проектов, рабочих чертежей и смет. Они могут быть готовы только в 1933 году. Между тем так как пятилетний план выполняется в четыре года, он должен быть закончен к 1 января 1933 года, а к 1 января 1932 года мы должны иметь в работе уже 300 траулеров и довести улов до 1 000 000 тонн в год, то есть сделать все это в тот момент, когда не будут готовы даже эскизные проекты построек. Как выйти из этого положения?
Короли подплава в море червонных валетов
Ковалев, Э. А.: М., ЗАО Центрполиграф, 2006
Книга продолжает изданную под названием «Рыцари глубин» хронику рождения и становления подводного плавания в России. Хронологические рамки повествования охватывают период с конца 1917 по июнь 1941 г. Материал основывается на сведениях, отобранных из фондов РГА ВМФ, ЦВМА, ЦВМБ, а также из газетных и журнальных статей. Первые три части книги характеризуют времена Гражданской войны, восстановления подводного плавания страны и его дальнейшего развития. Рассказывается о попытках утверждения новой военно-морской доктрины, строительстве подводных кораблей новых типов, подготовке подводников в условиях надвигающейся войны. Четвертая часть книги содержит краткие биографические сведения о первых советских командирах подводных лодок. Даже поверхностное знакомство с представленными сведениями позволит читателю понять, почему в 1941 г. страна оказалась не готовой в том числе и к войне на море. В Приложении читатель найдет необходимые справки.
476 - 718
С 476 по 718 год
Начальный период Раннего Средневековья. С конца Западной Римской империи в 476 до начала правления Карла Мартелла в 718.
Chapter VIII
The pirates of Panama or The buccaneers of America : Chapter VIII
Lolonois makes new preparations to make the city of St. James de Leon; as also that of Nicaragua; where he miserably perishes. LOLONOIS had got great repute at Tortuga by this last voyage, because he brought home such considerable profit; and now he need take no great care to gather men to serve under him, more coming in voluntarily than he could employ; every one reposing such confidence in his conduct that they judged it very safe to expose themselves, in his company, to the greatest dangers. He resolved therefore a second voyage to the parts of Nicaragua, to pillage there as many towns as he could. Having published his new preparations, he had all his men together at the time, being about seven hundred. Of these he put three hundred aboard the ship he took at Maracaibo, and the rest in five other vessels of lesser burthen; so that they were in all six ships. The first port they went to was Bayaha in Hispaniola, to victual the fleet, and take in provisions; which done, they steered their course to a port called Matamana, on the south side of Cuba, intending to take here all the canoes they could; these coasts being frequented by the fishers of tortoises, who carry them hence to the Havannah. They took as many of them, to the great grief of those miserable people, as they thought necessary; for they had great use for these small bottoms, by reason the port they designed for had not depth enough for ships of any burthen. Hence they took their course towards the cape Gracias à Dios on the continent, in latitude 15 deg. north, one hundred leagues from the Island de los Pinos.
Chapter V
The voyage of the Beagle. Chapter V. Bahia Blanca
Bahia Blanca Geology Numerous gigantic Quadrupeds Recent Extinction Longevity of species Large Animals do not require a luxuriant vegetation Southern Africa Siberian Fossils Two Species of Ostrich Habits of Oven-bird Armadilloes Venomous Snake, Toad, Lizard Hybernation of Animal Habits of Sea-Pen Indian Wars and Massacres Arrow-head, antiquarian Relic The Beagle arrived here on the 24th of August, and a week afterwards sailed for the Plata. With Captain Fitz Roy's consent I was left behind, to travel by land to Buenos Ayres. I will here add some observations, which were made during this visit and on a previous occasion, when the Beagle was employed in surveying the harbour. The plain, at the distance of a few miles from the coast, belongs to the great Pampean formation, which consists in part of a reddish clay, and in part of a highly calcareous marly rock. Nearer the coast there are some plains formed from the wreck of the upper plain, and from mud, gravel, and sand thrown up by the sea during the slow elevation of the land, of which elevation we have evidence in upraised beds of recent shells, and in rounded pebbles of pumice scattered over the country. At Punta Alta we have a section of one of these later-formed little plains, which is highly interesting from the number and extraordinary character of the remains of gigantic land-animals embedded in it. These have been fully described by Professor Owen, in the Zoology of the voyage of the Beagle, and are deposited in the College of Surgeons.
Глава 27
Сквозь ад русской революции. Воспоминания гардемарина. 1914–1919. Глава 27
Оплоты белых рушились во всех регионах России, их армии терпели поражения. Но было бы ошибкой объяснять победы красных изначальной прочностью советской системы или воздействием идеалов коммунизма на народные массы. Что касается материальных и организационных ресурсов, обе стороны были истощены до предела, обе стороны пользовались незначительной поддержкой масс, но Белому движению было присуще больше слабостей. С военной точки зрения силы красных оказались значительнее, занимая центральные области страны. Советы контролировали наиболее населенные районы, а также административные и транспортные узлы. Их людские ресурсы были более многочисленны в пропорциональном отношении, а координация войск достигалась легче. Хотя красные сражались на нескольких фронтах, они находились под единым командованием и могли перебрасываться с одного участка фронта на другой, когда в этом возникала необходимость. Войска же белых были поделены на четыре изолированные группировки: Сибирскую армию под командованием адмирала Колчака с базой снабжения в далеком Владивостоке; Южную под командованием генерала Деникина, контролировавшую Крым, а также Дон и Кубань, населенные казаками; Северо-западную под командованием генерала Юденича с враждебной Эстонией в тылу и Северную армию под командованием генерала Миллера, дислоцированную в необжитых областях и целиком зависящую от помощи союзников. Номинально верховным руководителем Белого движения и главнокомандующим белых войск считался адмирал Колчак, но в силу обстоятельств командующему каждой из армий фактически приходилось полагаться на собственные ресурсы.
Глава 22
Сквозь ад русской революции. Воспоминания гардемарина. 1914–1919. Глава 22
Шесть месяцев без перерыва я служил на бронепоезде «Адмирал Колчак». В современной войне этот род войск утратил свое значение, поскольку концентрация мощных артиллерийских средств не позволяет бронепоездам действовать на поражающей дистанции. Но в годы Гражданской войны в России артиллерийских орудий имелось сравнительно мало, а линии фронтов были весьма подвижны. В этих условиях бронепоезд, оснащенный батареей из двух полевых орудий и 12 пулеметами, становился грозной силой. Наш бронепоезд не знал передышки. Мы редко оставляли прифронтовую полосу более чем на один день. Во время наступления, когда позволяло состояние железнодорожных путей, мы двигались вместе с пехотой. Во время отступления вели арьергардные бои, прикрывая передвижения своих войск, разрушая за собой железнодорожные мосты. Мы взаимодействовали буквально с каждой дивизией Северо-западной армии. Где бы ни происходили бои, нам приказывали являться в штабы дивизий для получения заданий. Минимум раз в неделю нам приходилось делать стоянку на своей базе, чтобы пополнить запас боеприпасов. Широкий диапазон действий позволял нам иметь достаточно достоверную картину ситуации. В качестве корректировщика артиллерийского огня я посещал расположение разных боевых частей и общался с огромным количеством людей. Как и в любой другой, в Белой армии не было двух абсолютно одинаковых людей, но офицеров этой армии можно было условно разделить на четыре категории.
1715 - 1763
С 1715 по 1763 год
От смерти Людовика XIV Французского в 1715 до конца Семилетней войны в 1763.
XXI. Голуби
Побег из ГУЛАГа. Часть 1. XXI. Голуби
Одна в тюрьме была радость — голуби. Весной их было много. С мягким шумом перелетали они через тюремные корпуса, спускались на грязный талый снег, где каждый из нас на прогулке старался оставить им крошки хлеба или кашу. Воркуя, ходили они по карнизам и стучали лапками по железным подоконникам тюремных окон. В день Пасхи кому-то удалось положить в углу двора яйцо, расписанное по-тюремному, — химическим карандашом и цветными нитками, извлеченными, вероятно, из платья. Крашеного яйца не пропустили бы в передаче. Около яйца, расколотого пополам, теснились голуби, расклевывали его и разбрасывали кругом цветные скорлупки с буквами «X. В.» — «Христос Воскресе». Так христосуются на Руси с умершими, оставляя яйца на могилах, чтобы их клевали птицы. Как странно: прошло почти две тысячи лет, а человечество живет все тем же — Пилатами, Иудами, позорищем и избиением. Советскому социалистическому государству нужна кровь, смерть и муки, как римским «империалистам». На второй день Пасхи был страшный ливень и бешеный весенний ветер. В квартирах тюремной охраны, размещенных над корпусом с общими камерами, хлопали окна, вылетали и крутились по воздуху листки бумаги. Наутро на черном вымытом асфальте двора лежал голубой цветок, сделанный из деревянной стружки, — советское изобретение, так как бумаги и тряпки нам слишком дороги. Обтрепанный, обломанный, лежал он увядшим комочком, застывшим в углу, куда загнал его ветер.
1918 - 1939
From 1918 to 1939
From the end of World War I in 1918 to the beginning of World War II in 1939.
IV. Люди
Побег из ГУЛАГа. Часть 3. IV. Люди
Ночью идти было спокойнее. День, когда люди бродят даже по таким диким местам, опасен и тревожен. Мы шли быстро, и, чтобы быть меньше заметными, — отец впереди, на некотором расстоянии сын, потом я. Места были прекрасные: в глубине долины протекала полноводная река, то бурливая, то порожистая, как горные речки, то со спокойным широким плесом. По обрывистым берегам стояли высокие сосны. Тишина была полная: птицы уже не пели, зверья никакого не было видно. Вдруг, когда я еще ничего не успела заметить подозрительного, муж нагнулся и словно скатился под обрыв, за ним мальчик, за ним и я. Условленно было делать немедленно то, что делает вожак. Из-за края обрыва я увидела, что в нескольких саженях стояли дома: два или три. На другом берегу тоже был дом. Людей не было видно, но если бы мы увидали кого, и, следовательно, кто-то нас мог заметить, то это было бы печально. В панике мы заметались по округе, с обрыва бросились в лес, пересекли болото, пошли в гору. Я окончательно потеряла направление и ничего не понимала. Вуаль у меня была порвана сучками, на которые я натыкалась, под нее набились комары, поедали мои уши и слепили глаза. Солнце жгло. В лесу недвижно стояло паркое, сырое тепло. Я выбивалась из сил и не могла догнать отца с сыном, которые что-то видели, перебегали, нагнувшись, быстро шли в гору уже без всякой тропы. Наконец, они присели за огромную поваленную ель, собираясь, очевидно, поесть, потому что со вчерашнего дня еще никто не проглотил ни кусочка. Я не могла и думать о еде: сердце у меня билось, в висках стучало, и, дойдя до них, я бросилась ничком на землю, закрыв голову макинтошем, чтобы только передохнуть от комаров.
Глава 14
Сквозь ад русской революции. Воспоминания гардемарина. 1914–1919. Глава 14
Уличные бои, сопровождавшие падение режима Керенского, продолжались недолго, участников было мало. С одной стороны – несколько воинских подразделений, фанатично преданных большевикам, с другой – несколько отделений кадетов и подразделение Женского батальона, которому случилось нести боевое охранение. Большая часть гарнизона и фактически все гражданское население Петрограда оставались сторонними наблюдателями. Совершенно отсутствовали проявления общественного энтузиазма, свидетелем которых город был в марте. Нигде не было видно торжествующих, ликующих толп народа, которые вывела на улицы первая революция. Вместо этого по темным улицам размеренно, по заранее намеченным маршрутам двигались вооруженные до зубов патрули из солдат, матросов и рабочих с мрачными выражениями лиц. Правда, к треску ружейных выстрелов и дроби пулеметных очередей все уже привыкли. Единственным свидетельством того, что на этот раз положение было гораздо серьезнее, чем прежде, стали периодическая артиллерийская канонада и силуэт большевистского крейсера «Аврора», стоявшего на якоре в Неве с орудиями, направленными в сторону Зимнего дворца. Временное правительство не планировало защищаться от нападения большевиков. Члены кабинета министров пререкались друг с другом до тех пор, пока передовой отряд большевиков не вошел в комнату, где проходило заседание. В последнюю минуту Керенский, под предлогом сбора войск в пригородах, сбежал, предоставив своих коллег-министров и отделение верных солдат судьбе. В училище курсанты численностью 1200 человек стояли у окон, прислушиваясь к стрельбе и пытаясь у случайных прохожих узнать об исходе боев.
1789 - 1815
From 1789 to 1815
The French Revolution, Directory, Consulate and Napoleon epoch from 1789 to 1815.