Home / Оглавление / Неолит / 9 000 г. до н.э. - 5000 г. до н.э.

9 000 г. до н.э. - 5000 г. до н.э.

От появления земледелия и скотоводства до начала использования меди в некоторых регионах.

/ Empty ... /

Воспоминания кавказского офицера : III

В Анухву, лежавшую в горах, против Анакопии, верст пятнадцать от морского берега, мы приехали поздно ночью. Микамбай ожидал нас каждый час, и наши постели были уже приготовлены в кунахской, как называют дом, назначенный для гостей. Абхазцы, равно как и черкесы, живут обыкновенно в хижинах, крытых соломою или камышом, которых плетневые стены плотно замазаны глиной, перемешанной с рубленою соломой. Весьма немногие знатные и богатые горцы строят рубленые деревянные дома. Микамбай имел такой дом, и по этой причине слыл очень богатым человеком. Дом этот, занятый его семейством, был в два этажа,с окнами, затянутыми пузырем, между которым кое-где проглядывало небольшое стеклышко, добытое от русских. Кроме того, Микамбай пользовался уважением народа еще по другой причине: его меховая шапка была постоянно обвита белою кисейною чалмой, доставлявшей ему вид и титул хаджия, хотя он никогда не бывал в Мекке. На Кавказе нередко горец, задумавший ехать в Мекку поклониться Каабе, надевает чалму, принимает название хаджи и пользуется им иногда всю жизнь, не думая исполнить своего обета; а народ смотрит на него с глубоким уважением, как на избранника веры. Весь следующий день хаджи Соломон посвятил обсуждению вопросов, касавшихся до нашего путешествия. Горцы не начинают никакого дела, не собрав для совета всех в нем участвующих. Переговоры бывают в этих случаях очень продолжительны, так как старики, излагающие обыкновенно содержание дела, любят говорить много и медленно, и в свою очередь также терпеливо и внимательно выслушивают чужие речи.

Договор об образовании Союза Советских Социалистических Республик

Договор об образовании Союза Советских Социалистических Республик. 30 декабря 1922 года

Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика (РСФСР), Украинская Социалистическая Советская Республика (УССР), Белорусская Социалистическая Советская Республика (БССР) и Закавказская Социалистическая Федеративная Советская Республика (ЗСФСР - Грузия, Азербейджан и Армения) заключают настоящий Союзный договор об объединении в одно союзное государство - «Союз Советских Социалистических Республик» - на следующих основаниях. 1.

«Шнелльботы». Германские торпедные катера Второй мировой войны

Морозов, М. Э.: М., АОЗТ редакция журнала «Моделист-конструктор», 1999

Британский историк Питер Смит, известный своими исследованиями боевых действий в Ла-Манше и южной части Северного моря, написал о «шнелльботах», что «к концу войны они оставались единственной силой, не подчинившейся британскому господству на море». Не оставляет сомнения, что в лице «шнелльбота» немецким конструкторам удалось создать отличный боевой корабль. Как ни странно, этому способствовал отказ от высоких скоростных показателей, и, как следствие, возможность оснастить катера дизельными двигателями. Такое решение положительно сказалось на улучшении живучести «москитов». Ни один из них не погиб от случайного возгорания, что нередко происходило в английском и американском флотах. Увеличенное водоизмещение позволило сделать конструкцию катеров весьма устойчивой к боевым повреждениям. Скользящий таранный удар эсминца, подрыв на мине или попадание 2-3 снарядов калибра свыше 100-мм не приводили, как правило, к неизбежной гибели катера (например, 15 марта 1942 года S-105 пришел своим ходом в базу, получив около 80 пробоин от осколков, пуль и снарядов малокалиберных пушек), хотя часто «шнелльботы» приходилось уничтожать из-за условий тактической обстановки. Еще одной особенностью, резко выделявшей «шнелльботы» из ряда торпедных катеров других стран, стала огромная по тем временам дальность плавания - до 800-900 миль 30-узловым ходом (М. Уитли в своей работе «Deutsche Seestreitkraefte 1939-1945» называет даже большую цифру-870 миль 39-узловым ходом, во что, однако, трудно поверить). Фактически германское командование даже не могло ее полностью реализовать из-за большого риска использовать катера в светлое время суток, особенно со второй половины войны. Значительный радиус действия, несвойственные катерам того времени вытянутые круглоскулые обводы и внушительные размеры, по мнению многих, ставили германские торпедные катера в один ряд с миноносцами. С этим можно согласиться с той лишь оговоркой, что всетаки «шнелльботы» оставались торпедными, а не торпедно-артиллерийскими кораблями. Спектр решаемых ими задач был намного уже, чем у миноносцев Второй мировой войны. Проводя аналогию с современной классификацией «ракетный катер» - «малый ракетный корабль», «шнелльботы» правильнее считать малыми торпедными кораблями. Удачной оказалась и конструкция корпуса. Полубак со встроенными торпедными аппаратами улучшал мореходные качества - «шнелльботы» сохраняли возможность использовать оружие при волнении до 4-5 баллов, а малая высота борта и рубки весьма существенно уменьшали силуэт. В проведенных англичанами после войны сравнительных испытаниях германских и британских катеров выяснилось, что в ночных условиях «немец» визуально замечал противника раньше. Большие нарекания вызывало оружие самообороны - артиллерия. Не имея возможности строить параллельно с торпедными катерами их артиллерийские аналоги, как это делали англичане, немцы с конца 1941 года начали проигрывать «москитам» противника. Позднейшие попытки усилить огневую мощь «шнелльботов» до некоторой степени сократили это отставание, но полностью ликвидировать его не удалось. По части оснащения техническими средствами обнаружения германские катера также серьезно отставали от своих противников. За всю войну они так и не получили более-менее удовлетворительного малогабаритного радара. С появлением станции радиотехнической разведки «Наксос» немцы лишили врага преимущества внезапности, однако не решили проблему обнаружения целей. Таким образом, несмотря на определенные недостатки, в целом германские торпедные катера не только соответствовали предъявляемым требованиям, но и по праву считались одними из лучших представителей своего класса времен Второй мировой войны. Морская коллекция.

3. «Севгосрыбтрест». Работа «вредителей»

Записки «вредителя». Часть I. Время террора. 3. «Севгосрыбтрест». Работа «вредителей»

В начале 1925 года, в самый блестящий период НЭПа, я получил предложение руководить производственной и исследовательской работой Северного государственного рыбопромышленного треста, работавшего в Северном Ледовитом океане. Я принял это предложение, так как оно хотя бы отчасти давало мне возможность вернуться к исследовательской работе. Действительно, мне позже удалось отказаться от производственной части и создать в Мурманске научно-исследовательскую биологическую и технологическую лабораторию. Работа в «Севгосрыбтресте» с 1926 по 1930 год, в тот период, когда я начал служить, признана ГПУ «вредительской», и весь руководящий персонал принадлежал к той же грандиозной «вредительской организации», которой в рыбной части якобы руководил М. А. Казаков. Эта «вредительская организация», по заявлению прокурора республики Крыленко, являлась, кроме того, филиалом международной организации «Промпартии», процесс которой ГПУ совместно с советской властью с такой помпезностью разыграло в ноябре — декабре 1930 года. Ввиду того что деятельность «Севгосрыбтреста» именно за это время мне известна во всех подробностях и может свидетельствовать о той реальной обстановке и условиях, в которых приходилось работать «вредителям», я остановлюсь на этом, чтобы показать, кто были эти «вредители» и каковы были их «преступления». «Севгосрыбтрест» работал в той части Ледовитого океана, которая называется Баренцевым морем, омывающим главным образом русские берега: мурманский берег Кольского полуострова, полуостров Канин и Самоедский берег материка.

Contemporary Period

Contemporary Period : from 1918 to the present day

Contemporary Period : from 1918 to the present day.

Глава 8

Борьба за Красный Петроград. Глава 8

Английский империализм, признавший в числе первых западноевропейских государств национальные новообразования Прибалтики и придерживавшийся в своей внешней политике лозунга расчленения бывшей Российской империи, решил придать демократический оттенок русской контрреволюции на Петроградском фронте. Облачение в демократическую одежду всего белого движения на северо-западе России имело в виду, помимо общих политические соображений, создание единого антисоветского фронта, заключение военного союза прибалтийских государств, в первую очередь Эстонии и Финляндии, с русской белогвардейщиной в лице командования Северо-западной армии. Для того чтобы это соглашение было юридически правомочным и в целях лучшей организации контрреволюции, английский империализм к августу 1919 г. от политики относительной пассивности перешел к непосредственному вмешательству в дела Северо-западной армии. Первым и наиболее классическим актом английского вмешательства в ход гражданской [271] войны на Петроградском фронте было создание русского белогвардейского Северо-западного правительства. Политическое совещание, образованное в Финляндии в качестве совещательного органа при генерале Юдениче, было скомпрометировано своей ярко выраженной и отнюдь не скрываемой монархической программой.

III. Дорога в УСЛОН

Побег из ГУЛАГа. Часть 2. III. Дорога в УСЛОН

Октябрьский вокзал, бывший Николаевский, теперь Московский. Большевики любят менять названия. Двенадцать часов ночи. На Москву отходит «Красная стрела» — курьерский, на котором ездит вся советская знать и иностранцы. Видны международные вагоны, «мягкие» вагоны, — иначе говоря, первого и второго класса; все ярко освещено. Публика — с чемоданами, кожаными портфелями. Несколько советских дам (называются теперь сов-барыни) в котиковых манто, в шубах с огромными меховыми воротниками, в крохотных шляпках. На Мурманск — Кемь поезд идет с деревянной платформы. На перроне темно. Все занято тяжкой, простонародной толпой с мешками, самодельными сундучками, невероятными узлами, из которых торчат заплатанные валенки. Много мужиков с топорами и пилами. Много баб с малыми ребятами, одетыми в лохмотья, укрученными в обрывки старых платков и тряпок. Куда едут, на что едут — страшно подумать. С политикой уничтожения «кулака как класса» все сбиты с места и шатаются по всей Руси великой, потому что на своей родине — смерть верная и скорая, на чужой стороне тоже смерть, но на ходу не так страшно умирать. Многих выгоняют из домов насильно — «раскулачивают», многие бредут сами в надежде, что где-то дают хлеба кило на день. Что жить придется за Полярным кругом, в землянках или насквозь промерзающих бараках, что ребятишки перемрут за зиму, об этом не знают и не думают. Все равно — один конец. В вагонаx почти полный мрак. Народу набивается на пассажирские и багажные полки столько, что видишь только отовсюду торчащие ноги, головы, обезображенные тяжкой работой руки.

Antiquity

Antiquity : from 800 BC to 476 AD

Antiquity : from 800 BC to 476 AD.

7. Людской состав в камере

Записки «вредителя». Часть II. Тюрьма. 7. Людской состав в камере

Отсылая меня по окончании второго допроса, следователь предупредил, что вызовет на другой день с утра, но дни шли за днями и он меня не вызывал. Я быстро освоился в камере, знал в лицо всех заключенных, многих звал по фамилиям, знал, по каким делам привлекаются, давно ли сидят, каков нажим со стороны следователей и, т. д., получил массу новых сведений, о которых на воле имел только смутное представление, и усвоил целый ряд уроков: как ведется следствие, какие применяются методы и шаблоны для получения «признаний». Увидел, каковы результаты от подчинения воле следователя и перехода в разряд «романистов», то есть пишущих фантастические признания по канве, данной в ГПУ. В камере знали, что я привлекаюсь по делу «48-ми» и что мне по-настоящему грозит расстрел. Отношение ко мне было очень сочувственное; меня поучали, давали советы. Меня чрезвычайно поразило, что в тюрьме никто не боится говорить о своем «деле», о допросах, пытках, фальсификации в ГПУ протоколов дознаний, подделке подписей и прочем, о чем на воле говорить можно только с другом, которого знаешь, как самого себя, и то при наглухо закрытых дверях. ГПУ считает, очевидно, что в тюрьме, как и в концлагере, в прятки играть нечего и незачем. Только в редких случаях освобождения на волю ГПУ рекомендует выпускаемым помалкивать, и были случаи, когда выпущенный возвращался через два-три месяца обратно, в ту же камеру, если он не был достаточно сдержан на язык. В таком случае он следовал уже далее в концлагерь, обычно на пять лет, за «контрреволюционную агитацию».