Список иллюстраций
Глава 1
Борьба за Красный Петроград. Глава 1
С первых же дней после Октябрьской революции Советское правительство стремилось всеми доступными ему способами окончательно вывести трудящееся население России из мировой империалистической войны. Вставшие в порядок молодой Советской республики задачи колоссальной важности и гигантского масштаба настоятельно требовали достаточного времени для перестройки в основном всех элементов народного хозяйства и государственного аппарата. Одной из первостепенных задач, не допускавших промедления, было создание вооруженной силы страны Советов. Для этого необходимо было выиграть время, ценой хотя бы максимальных уступок. Чем скорее была бы осознана эта историческая необходимость, тем медленнее развязывались бы руки внутренней и внешней контрреволюции, всей своей деятельностью стремившейся как можно скорее потушить очаг международной революции. Ход событий показал, что излишний революционный оптимизм, не основанный на конкретных данных и не учитывавший возможностей [13] врага в лице вооруженной силы государств центрального блока, действовавших в мировую войну, помешал распространению лозунгов и идей Октябрьской революции на окраинах России. Германия двинула в пределы Советской республики свои войска и этим своим актом ознаменовала начало вмешательства во внутренние дела Советской России, поставив под величайшую угрозу даже существование Российской Социалистической Федеративной Советской Республики. Заключенный 3 марта 1918 г.
19. Кто убивал: значимые черты обобщённого портрета убийц на основании предполагаемой поведенческой модели
Перевал Дятлова. Смерть, идущая по следу... 19. Кто убивал: значимые черты обобщённого портрета убийц на основании предполагаемой поведенческой модели
Что же можно сказать об убийцах, основываясь на зафиксированных следствием деталях преступления и сделанных выше выводах? Пойдём по порядку: - Убийцы не являлись членами группы Игоря Дятлова, в противном случае согласованные действия группы были бы исключены. Между тем, "дятловцы" отступали от палатки все вместе, в одном направлении и при сохранении, как минимум, голосового контакта. В дальнейшем мы видим согласованные действия под кедром и в овраге; - Убийц было немного - 2, максимум, 3 человека - поскольку эти люди испытывали явное затруднение с контролем всей группы туристов. Именно их неспособность полностью контролировать всю группу обеспечила Золотарёву и Тибо-Бриньолю возможность отделиться в самом начале нападения и сохранить одежду, обувь, головные уборы; - Убийцы были вооружены огнестрельным оружием, поскольку без него им не удалось бы добиться повиновения группы из 9 человек, располагавшей по меньшей мере 3 топорами, 5 ножами и 2 лыжными палками. Именно подавляющее силовое превосходство противника заставило по меньшей мере семерых взрослых, адекватных и достаточно опытных людей подчиниться совершенно диким на первый взгляд требованиям снять головные уборы, перчатки и обувь. Без огнестрельного оружия противник не смог бы подавить волю к сопротивлению до такой степени; обязательно началась бы групповая драка, свалка и на телах и одежде погибших появились бы связанные с этим специфические повреждения; - Убийцы явно выдавали себя не за тех, кем являлись на самом деле. Именно этим объясняется недооценка некоторыми членами группы степени угрозы, созданной этими людьми.
Черное море
«Шнелльботы». Германские торпедные катера Второй мировой войны. «Шнелльботы» на войне. Черное море
Черное море стало последним театром войны, на котором появились германские торпедные катера. Решение о развертывании здесь небольшого флота для ведения «прибрежной войны» (ПЛ II серии, рейдовые тральщики, десантные корабли типа MFP и т.д.), после ряда проволочек (Впервые вопрос о переброске ТКА на Черноморский театр рассматривался в ставке Гитлера на совещании по военно-морским вопросам в конце июля 1941 года. В результате было решено использовать «шнелльботы» в Ла-Манше, а на юг отправить болгарские и румынские катера, построенные на немецких (болгарский F-3, бывший германский S-1) и голландских (два болгарских и четыре румынских катера) верфях), было принято в конце 1941 года. Реально же оно не могло быть осуществлено до весны будущего года. В числе прочих подразделений кригсмарине планировалось перебросить и флотилию торпедных катеров. Выбор пал на 1-ю флотилию (корветтен-капитан Хейнц Бирнбахер), как наиболее подготовленную. К концу декабря пять из шести катеров (S-26, S-27, S-28, S-40 и S-102) после профилактического ремонта были сосредоточены в Гамбурге. Шестой - S-72 - вступил в строй в феврале 1942-го и присоединился в самый последний момент. Операция началась в конце того же месяца, сразу после вскрытия Эльбы и Дуная (По другим данным, флотилия с декабря 1941 по март 1942 года проделала путь до Инголыитадта и в конце месяца, после вскрытия Дуная, начала спуск катеров на воду). Процедура перевода кораблей на Черное море была весьма неординарной технической операцией. После снятия вооружения и двигателей максимально облегченные «шнелльботы» буксировались вверх по Эльбе до Дрездена.
3. «А ну, давай к следователю»
Записки «вредителя». Часть II. Тюрьма. 3. «А ну, давай к следователю»
Из-за решетки громко выкрикнули мою фамилию. Мне давали дорогу и по пути оглядывали с любопытством — новенький. У решетки стоял тюремный страж — красноармеец, конвоир. Он повторил фамилию. — Я. — Имя, отчество? Назвал свое имя и отчество. — Давай к следователю. Я уже хотел идти, как кто-то из заключенных остановил меня и быстро, вполголоса, сказал: — Это на допрос. Возьмите еды. Помните одно — не верьте следователю. Я вернулся, взял в карман яблоко. — А ну, давай! — торопил страж. Я вышел в коридор. Опять по лестницам, через решетчатые переборки в каждом этаже, со щелканьем замка и лязгом двери, которую дежурный постоянно захлопывает с усердием и спешкой. Второй этаж. Буфет для следователей: на прилавке экспортные папиросы, пирожные, бутерброды, фрукты. Такого буфета нет нигде, кроме учреждений ГПУ и кремлевских. Из буфета шел коридор, от которого массивной стеной с решеткой был отделен второй, параллельный коридор, куда выходили нумерованные кабинеты следователей. Конвойный, все время ведя меня перед собой, доставил меня к двери и постучал. Послышалось что-то неясное в ответ. — Давай! — скомандовал он мне. Я открыл дверь и вошел в кабинет. «Давай!» на скупом тюремном языке значит очень много. Давай — на прогулку. «Давай в пальто без вещей» — значит на Гороховую, на верные пытки. «Давай с вещами!» — на расстрел, и точно так же, но исключительно редко — на волю. Кабинет — маленькая комната размера одиночной камеры.
1559 - 1603
From 1559 to 1603
From the end of the Italian Wars in 1559 to the death of Elizabeth I of England in 1603.
XVII. Обвинение
Побег из ГУЛАГа. Часть 1. XVII. Обвинение
Семь допросов, следовавших один за другим, приводили меня во все большее недоумение: грозили расстрелом, но ни в чем конкретном не обвиняли. При таком положении меня так же легко было расстрелять, как и выпустить на волю. Чтобы понапрасну не терзаться бессмысленными в этих стенах вопросами, самое разумное было бы признать, что ничего, кроме произвола, в ГПУ нет, что следователи допрашивают отчасти, чтобы провести служебное время, отчасти про запас — не сболтнешь ли чего лишнего. Но успокоиться на этом очень трудно, и, чтобы предугадать свою судьбу, оставалось заниматься наблюдениями над другими заключенными и следить, по возможности, за их судьбой. Женщины легко делились по предъявляемым им обвинениям на группы, и приговоры были также типизированы по этим общим признакам, а совершенно не по степени их личной вины, если бы таковая обнаруживалась. Самой многочисленной была категория «жен», куда, по существу, надо было отнести также сестер, племянниц, матерей, а иногда и бабушек. Некоторые семьи были представлены тремя поколениями, многие — двумя. Заключение их в тюрьму называлось «мерой социального воздействия» и направлялось против главного арестованного, они же сами в счет не шли. Жен тревожили допросами, остальных же, большей частью, просто держали, чтобы лишить их родственника всякой помощи и угнетающе действовать на его психику. В приговорах женам обыкновенно определяли наказание на одну степень легче, чем мужу, даже если они не имели никакого отношения «к делу», по которому привлекали его.
XVIII. В камере
Побег из ГУЛАГа. Часть 1. XVIII. В камере
«Церкви и тюрьмы сравняем с землей». Из советской песни. После предъявления обвинения меня перестали вызывать на допросы, забыли на четыре с половиной месяца. Какие-либо объяснения или, тем более, оправдания ГПУ считало лишними. В царских тюрьмах, прославленных своей жестокостью, заключение на время следствия проходило быстро, приговоренный знал срок, и каждый день, проведенный в тюрьме, приближал его к свободе. В СССР «следствие» часто тянулось пять — шесть месяцев, иногда и больше года. В царских тюрьмах, даже в самые реакционные годы, политических заключенных насчитывались единицы, и все принадлежали если не к противоправительственным партиям, то к более или менее активным оппозиционным группировкам. В СССР общее количество заключенных, вместе с ссыльными, превышает миллион, причем принадлежность к какой-нибудь организации практически исключается, а является плодом больного воображения ГПУ. Ссылаются без суда и следствия крестьяне; отсиживают бесконечно тянущееся надуманное следствие интеллигенты-специалисты и их семьи. Считая, что на одной Шпалерке помещается одновременно три тысячи человек и что состав меняется два — три раза в год, получим восемь — девять тысяч человек, почти исключительно интеллигентов. В Крестах, в корпусе ГПУ, из интеллигенции проходят в год тысячи человек. В Ленинграде есть, кроме того, бывшая военная тюрьма на Нижегородской улице и особые камеры на Гороховой.
Предисловие
Путешествие натуралиста вокруг света на корабле «Бигль». Предисловие
Я уже указывал в предисловии к первому изданию настоящего сочинения и в "Зоологических результатах путешествия на «Бигле»", что в ответ на выраженное капитаном Фиц-Роем пожелание иметь на корабле научного сотрудника, для чего он готов поступиться отчасти своими личными удобствами, я предложил свои услуги, на что было получено — благодаря любезности гидрографа капитана Бофорта — согласие со стороны лордов Адмиралтейства. Так как я чувствую себя всецело обязанным капитану Фиц-Рою за счастливую возможность изучить естественную историю различных стран, которые мы посетили, то, я надеюсь, мне позволено будет выразить здесь лишний раз мою благодарность ему и добавить, что в течение пяти лет, проведенных нами вместе, я встречал с его стороны самую сердечную дружбу и постоянную помощь. У меня навсегда останется чувство глубокой благодарности к капитану Фиц-Рою и ко всем офицерам «Бигля" за то неизменное радушие, с которым они относились ко мне в течение нашего долгого путешествия. Настоящий том содержит в форме дневника историю нашего путешествия и очерк тех наблюдений по естественной истории и геологии, которые, я полагаю, представят известный интерес для широкого круга читателей. В настоящем издании я значительно сократил и исправил одни разделы, а к другим кое-что добавил, чтобы сделать эту книгу более доступной широкому читателю; но, я надеюсь, натуралисты будут помнить, что за подробностями им надлежит обратиться к более обширным сочинениям, в которых изложены научные результаты экспедиции.
Глава 18
Сквозь ад русской революции. Воспоминания гардемарина. 1914–1919. Глава 18
Я добрался до британского посольства после увиденного и попросил встречи с капитаном Кроми с намерением выяснить, где найти активную антибольшевистскую организацию. Но за 20 минут ожидания в приемной я достаточно хорошо осознал, что откровенного ответа мне не получить. Капитан Кроми, британский военно-морской атташе, пользовался большой популярностью среди русских моряков. Он отличился в войне, проведя британскую подлодку через тщательно охраняемые проливы Каттегат и Скагеррак под самым носом у германского флота. Храбрость и навигационное искусство, проявленные капитаном, высоко подняли его престиж, а сдержанный юмор привлек к нему много русских друзей. После того как Кроми перевели на службу в британское посольство в Петрограде, я встречался с ним один-два раза и инстинктивно почувствовал к нему доверие. Для меня было очевидно, что официальное положение атташе требовало от него крайней осторожности в поступках. Несомненно, агенты Чека установили за ним слежку, и он не мог позволить себе быть откровенным со случайным знакомым. Несколько первых минут нашего разговора подтвердили мои опасения. Как можно более лаконично я объяснил ему, что больше не могу оставаться пассивным наблюдателем и хочу принять активное участие в борьбе с большевиками. Капитан Кроми слушал внимательно, но оставался безучастным. Я уже склонялся к тому, что моя попытка добыть информацию об антибольшевистских силах закончилась провалом, когда неожиданно поведение капитана изменилось.
Верхний Палеолит
Верхний Палеолит. Период примерно от 50 000 лет назад до 12 000 г. до н.э.
Верхний Палеолит. Период примерно от 50 000 лет назад до 12 000 г. до н.э.
XIX. «Постоянная медицинская помощь»
Побег из ГУЛАГа. Часть 1. XIX. «Постоянная медицинская помощь»
ГПУ не любило, когда в тюрьме умирали. Оно не старалось доводить до смерти — это была «специализация» концентрационных лагерей, — а лишь стремилось ослабить физически и морально так, чтобы в заключенном не осталось никакой сопротивляемости. В печати оно изображало свой режим совсем иначе, и Рамзин, Федотов и другие, выступившие в процессе Промпартии, должны были специально засвидетельствовать перед многочисленной публикой, что все они в тюрьме поправили здоровье, получая «постоянную медицинскую помощь». Не спорю. Они были на первых ролях, и перед выступлением на такой сцене о них должны были позаботиться. Недаром же купили они свои жизни ценой не менее двух тысяч жизней специалистов, не выпущенных на процесс. С другими обращались иначе: главной обязанностью старшего врача было установить наступление смерти после расстрела; остальной медицинский персонал дежурил круглые сутки на случай покушений на самоубийство и между делом оказывал, что называется, «посильную помощь». После «веселеньких» допросов, когда я все силы напрягала, чтобы держать себя в руках, тело не выдержало; оно стало покрываться алыми пятнами, кожа чесалась, мокла, морщилась. Вид был страшный. Соседка, донимавшая меня мудрыми изречениями: «Лучше своя грязь, чем чужая зараза», решила, что я схватила какую-нибудь гадость, наводя чистоту на ужасающе грязный тюфяк или моясь в так называемой ванной. Ванная, куда нас водили два раза в месяц, была действительно жуткая. Это камера без окон и вентиляции, в которой стояла гигантская бесформенная медная ванна времен Александра II.