The voyage of the Beagle
Charles Darwin
Preface
I have stated in the preface to the first Edition of this work, and in the Zoology of the Voyage of the Beagle, that it was in consequence of a wish expressed by Captain Fitz Roy, of having some scientific person on board, accompanied by an offer from him of giving up part of his own accommodations, that I volunteered my services, which received, through the kindness of the hydrographer, Captain Beaufort, the sanction of the Lords of the Admiralty. As I feel that the opportunities which I enjoyed of studying the Natural History of the different countries we visited, have been wholly due to Captain Fitz Roy, I hope I may here be permitted to repeat my expression of gratitude to him; and to add that, during the five years we were together, I received from him the most cordial friendship and steady assistance. Both to Captain Fitz Roy and to all the Officers of the Beagle [1] I shall ever feel most thankful for the undeviating kindness with which I was treated during our long voyage.
This volume contains, in the form of a Journal, a history of our voyage, and a sketch of those observations in Natural History and Geology, which I think will possess some interest for the general reader. I have in this edition largely condensed and corrected some parts, and have added a little to others, in order to render the volume more fitted for popular reading; but I trust that naturalists will remember, that they must refer for details to the larger publications which comprise the scientific results of the Expedition. The Zoology of the Voyage of the Beagle includes an account of the Fossil Mammalia, by Professor Owen; of the Living Mammalia, by Mr. Waterhouse; of the Birds, by Mr. Gould; of the Fish, by the Rev. L. Jenyns; and of the Reptiles, by Mr. Bell. I have appended to the descriptions of each species an account of its habits and range. These works, which I owe to the high talents and disinterested zeal of the above distinguished authors, could not have been undertaken, had it not been for the liberality of the Lords Commissioners of Her Majesty's Treasury, who, through the representation of the Right Honourable the Chancellor of the Exchequer, have been pleased to grant a sum of one thousand pounds towards defraying part of the expenses of publication.
I have myself published separate volumes on the 'Structure and Distribution of Coral Reefs;' on the 'Volcanic Islands visited during the Voyage of the Beagle;' and on the 'Geology of South America.' The sixth volume of the 'Geological Transactions' contains two papers of mine on the Erratic Boulders and Volcanic Phenomena of South America. Messrs. Waterhouse, Walker, Newman, and White, have published several able papers on the Insects which were collected, and I trust that many others will hereafter follow. The plants from the southern parts of America will be given by Dr. J. Hooker, in his great work on the Botany of the Southern Hemisphere. The Flora of the Galapagos Archipelago is the subject of a separate memoir by him, in the 'Linnean Transactions.' The Reverend Professor Henslow has published a list of the plants collected by me at the Keeling Islands; and the Reverend J. M. Berkeley has described my cryptogamic plants.
I shall have the pleasure of acknowledging the great assistance which I have received from several other naturalists, in the course of this and my other works; but I must be here allowed to return my most sincere thanks to the Reverend Professor Henslow, who, when I was an undergraduate at Cambridge, was one chief means of giving me a taste for Natural History,—who, during my absence, took charge of the collections I sent home, and by his correspondence directed my endeavours,—and who, since my return, has constantly rendered me every assistance which the kindest friend could offer.
Down, Bromley, Kent, June 9, 1845
[1] I must take this opportunity of returning my sincere thanks to Mr. Bynoe, the surgeon of the Beagle, for his very kind attention to me when I was ill at Valparaiso.
The voyage of the Beagle
6. Вывод за ворота
Записки «вредителя». Часть III. Концлагерь. 6. Вывод за ворота
Очередь под открытым небом, то есть большую часть года под дождем и снежной метелью. Многие проглатывают свою порцию тут же, стоя, другие бегут в барак, на нары. У кого есть чайник, берут кипяток. Но все торопятся, потому что надо исполнить длинную и сложную процедуру, чтобы получить право выйти за проволоку и успеть на работу. В бараке, у ротного, надо получить «рабочую книжку», расписаться в книге, отметить часы и минуты получения, затем в канцелярии дежурного по лагерю надо показать книжку и получить пропуск на выход за проволоку. Получивших пропуска конвойные выстраивают на «линейке» и ведут к воротам. Здесь часовой просчитывает заключенных, проверяет пропуска. Вывод из ворот происходит в восемь часов утра, к девяти все должны быть разведены по всем учреждениям лагеря, разбросанным по городу Кеми. Так как всем надо «выправить документы» одновременно — всюду толкотня, очереди, ругань Нас гонят на принудительную работу, и мы же должны добыть себе пропуска, а нас же ругают в течение всей этой процедуры... Ведут нас посреди дороги, осенью и весной покрытой невылазной грязью. Среди конвойных попадаются рьяные служаки, которые требуют, чтобы мы строго соблюдали военный строй, а обуты мы все бог знает как, и многие месят эту каторжную грязь уже из последних сил. — Равняться чище в рядах! — кричит наш командир, останавливая и равняя шеренги. — До вечера стоять будете. — А нам что, постоим! — слышится из рядов. — Срок идет. Конвойный бросается искать виновных, отбирает пять-шесть документов, записывает фамилии.
Неолит
Неолит : период примерно с 9 000 г. до н.э. по 5000 г. до н.э.
Неолит : период примерно с 9 000 г. до н.э. по 5000 г. до н.э.
Upper Paleolithic reconstructions
Reconstructions of Upper Paleolithic daily life
From 50 000 to 10 000 years before present. Last Ice Age. Realm of Cro-Magnons and other early Homo sapiens sapiens: anatomically and more or less behaviorally modern humans. Consciousness, speech, art positively exist. It is very much debatable if Homo species other than Homo sapiens sapiens ever possessed them. Major world population is early Homo sapiens sapiens, but also some other species of Homo, more characteristic for previous epochs, Neanderthals and possibly even some subspecies of Homo erectus, coexisted for much of the period. Humans begin to populate Australia and Americas. First decisive evidence of spears used as projectile weapons. Invention of a tool to throw them faster and farther: spear-thrower. Bow seems to be invented only near the transition from the Upper Paleolithic to the Mesolithic. Control of fire, fire making including, is widespread. Pleistocene megafauna: iconic mammoths and woolly rhinoceros. Many of mammals common enough today exist in much larger forms: giant beavers, giant polar bears, giant kangaroos, giant deers, giant condors. Some in "cave" forms, like cave bears, cave lions, cave hyenas.
1559 - 1603
С 1559 по 1603 год
С конца Итальянских войн в 1559 до смерти Елизаветы I Английской в 1603.
Chapter XVII
The pirates of Panama or The buccaneers of America : Chapter XVII
Captain Morgan departs from Chagre, at the head of twelve hundred men, to take the city of Panama. CAPTAIN MORGAN set forth from the castle of Chagre, towards Panama, August 18, 1670. He had with him twelve hundred men, five boats laden with artillery, and thirty-two canoes. The first day they sailed only six leagues, and came to a place called De los Bracos. Here a party of his men went ashore, only to sleep and stretch their limbs, being almost crippled with lying too much crowded in the boats. Having rested awhile, they went abroad to seek victuals in the neighbouring plantations; but they could find none, the Spaniards being fled, and carrying with them all they had. This day, being the first of their journey, they had such scarcity of victuals, as the greatest part were forced to pass with only a pipe of tobacco, without any other refreshment. Next day, about evening, they came to a place called Cruz de Juan Gallego. Here they were compelled to leave their boats and canoes, the river being very dry for want of rain, and many trees having fallen into it. The guides told them, that, about two leagues farther, the country would be very good to continue the journey by land. Hereupon they left one hundred and sixty men on board the boats, to defend them, that they might serve for a refuge in necessity. Next morning, being the third day, they all went ashore, except those who were to keep the boats.
Chapter X
The voyage of the Beagle. Chapter X. Tierra Del Fuego
Tierra del Fuego, first arrival Good Success Bay An Account of the Fuegians on board Interview With the Savages Scenery of the Forests Cape Horn Wigwam Cove Miserable Condition of the Savages Famines Cannibals Matricide Religious Feelings Great Gale Beagle Channel Ponsonby Sound Build Wigwams and settle the Fuegians Bifurcation of the Beagle Channel Glaciers Return to the Ship Second Visit in the Ship to the Settlement Equality of Condition amongst the Natives DECEMBER 17th, 1832.—Having now finished with Patagonia and the Falkland Islands, I will describe our first arrival in Tierra del Fuego. A little after noon we doubled Cape St. Diego, and entered the famous strait of Le Maire. We kept close to the Fuegian shore, but the outline of the rugged, inhospitable Statenland was visible amidst the clouds. In the afternoon we anchored in the Bay of Good Success. While entering we were saluted in a manner becoming the inhabitants of this savage land. A group of Fuegians partly concealed by the entangled forest, were perched on a wild point overhanging the sea; and as we passed by, they sprang up and waving their tattered cloaks sent forth a loud and sonorous shout. The savages followed the ship, and just before dark we saw their fire, and again heard their wild cry. The harbour consists of a fine piece of water half surrounded by low rounded mountains of clay-slate, which are covered to the water's edge by one dense gloomy forest. A single glance at the landscape was sufficient to show me how widely different it was from anything I had ever beheld.
Глава 30
Сквозь ад русской революции. Воспоминания гардемарина. 1914–1919. Глава 30
5 июня 1920 года «Губернатор Джон Линд» пришвартовался к пристани недалеко от 127-й улицы Нью-Йорка. После обычных формальностей команда получила свое жалованье, и я сошел на берег. Обстановка вокруг меня изменилась, но внутри я не почувствовал почти никаких перемен: русские традиции, русский образ мышления – все это оставалось по-прежнему частью моего существа. Америку я увидел глазами чужестранца, но постепенно мое отношение к стране и людям претерпевало изменения. Прожив в Америке несколько лет, я обнаружил, что больше не являюсь русским. Перемена во мне произошла задолго до того, как я оказался готовым признать ее. Весьма вероятно, что поворотным моментом послужило пересечение мною в последний раз эстонской границы в составе Северо-западной армии. С этого времени моя жизнь была отделена от жизни русских людей, и, хотя я вместе с другими эмигрантами отстаивал честь своей нации, мои усилия оказались напрасными и разочаровывающими. С самого начала деятельность русских организаций за рубежом вызывала во мне неприятие. Среди русских эмигрантов существует немало благотворительных обществ, которые ведут большую работу с целью помочь своим соотечественникам приспособиться к новым условиям жизни. Общественные организации другого типа, например клубы, заняты лишь тем, что поддерживают прежние связи. Такие организации выполняют естественные гуманитарные функции. Однако имеются и другие организации с более амбициозными целями. Русские политические организации продолжают существовать в Париже, Берлине и других крупных городах Запада.
16. Перед процессами
Записки «вредителя». Часть I. Время террора. 16. Перед процессами
Лето 1930 года было тревожное. Неудачный эксперимент пятилетки резко сказывался. Продуктов становилось все меньше, даже в Москве, снабжавшейся вне всякой очереди. Из продажи исчезали все необходимые для жизни предметы: сегодня галоши, завтра мыло, папиросы; совершенно исчезла бумага. В булочных не было хлеба, но разукрашенные торты, по очень высокой цене, красовались во всех витринах кондитерских. Купить белье и обувь было немыслимо, но можно было приобрести шелковый галстук и шляпу. В гастрономических магазинах были только икра, шампанское и дорогие вина. Голодный обыватель все злей смеялся над результатами «плана»; рабочие же обнаруживали недовольство иногда резко и открыто. Нужны были срочные объяснения. Казенное толкование голода и все растущей нищеты было такое: недостаток продовольствия и предметов широкого потребления — результат роста платежеспособности и спроса широких масс трудящихся; повышение культурного уровня рабочих и бедняцко-середняцких масс крестьянства. Это на все лады повторялось казенной печатью и разъяснялось рабочим. Называлось это — «трудности роста». Вопреки очевидности большевики упорно твердили, что выполнение пятилетки идет блестяще, гораздо быстрее, чем предполагалось; полагалось, что количество вырабатываемых товаров сказочно быстро растет во всех областях промышленности, и именно этим необыкновенным успехом объясняются эти «трудности роста».
XIII. Арест
Побег из ГУЛАГа. Часть 1. XIII. Арест
Это было в субботу. Хороший день — день передачи. И вечер был спокойный. Хотелось лечь, но у сына оказались драные штаны, надо было ставить заплаты, чтобы он смог пойти в школу. Второй пары брюк у него не было. Я закончила работу поздно, около часа, когда раздался резкий звонок. Открыла: передо мной стоял дворник и два сотрудника ГПУ в военной форме. Кончено. Все, наступила развязка. Все надеялась, что минует. Страшно было думать, что муж в тюрьме остается без помощи, а сынишка, глупый мой щенок, — один среди чужих людей... Бедный, милый мой розовый мальчик, как уйти от тебя ночью, бросить тебя одного! Кажется, умереть будет легче, чем так расстаться с ребенком. Я едва стояла на ногах, но надо было держаться, чтобы не осрамиться перед чекистами. Идем в комнату. Старший агент передает мне розоватую бумажку — ордер на обыск и арест. Дворник стоит и молча глядит в сторону. Он старик, ему жалко меня и стыдно присутствовать при последнем разгроме семьи. Другой агент жадно шарит глазами кругом, еще не смея приняться за работу, как собака, которой не сказали: «Пиль!» Только встал старший, как он бросается в комнату мальчика. — Там комната сына, может быть, вы его пока оставите в покое и начнете здесь. Вам легче будет работать, — прибавляю я, видя, что они колеблются. Я упрямо стремилась выиграть хоть несколько лишних минут спокойствия для бедного мальчонки. Угрюмо и молча соглашаются. Старший жестом предлагает мне сесть около письменного стола, в то время как он перерывает ящики, а другой принимается за книжный шкап.
Глава 5
Борьба за Красный Петроград. Глава 5
Причины столь быстрого и успешного продвижения белогвардейцев к Петрограду кроются, главным образом, в политико-моральном состоянии частей Красной армии и населения Северо-западного района. Внутреннее положение Советской республики, отягчаемое борьбой с контрреволюционными очагами России, настроение некоторых групп населения, голод и разруха не могли не сказаться на боеспособности Красной армии. Голоса фронтовых работников о неудовлетворительном состоянии частей стали раздаваться уже с начала 1919 г. 12 января 1919 г. командование 6-й стрелковой дивизии (Северная группа 7-й Советской армии) доносило командующему 7-й армией о том, что настроение действующих частей не позволяет продолжать наступательные действия, что прибывшее за последние дни пополнение совершенно незначительно по своему составу и малобоеспособно и что в распоряжении командования нет вполне боеспособных и свободных резервов. [159] В качестве общего вывода командование 6-й дивизией считало, что в стратегическом и тактическом отношениях положение дивизионного участка чрезвычайно осложнено, так как прибывшие части не в состоянии выполнить даже задач по обороне{129}. 30 января 1919 г. почти аналогичное сообщение на имя военного комиссара Петроградского округа Б. П. Позерна было сделано Я. Ф. Фабрициусом и М. А. Левиным о состоянии частей Южной группы 7-й армии. В докладе говорилось, что под натиском противника на валкском направлении: «...части, находящиеся в боях уже непрерывно три месяца, измотавшиеся, озлобившиеся, наполовину больные, не получившие за все это время подкреплений и не бывшие ни одного дня в резерве, не выдержали удара и отходят.
Chapter XI
The pirates of Panama or The buccaneers of America : Chapter XI
Captain Morgan resolving to attack and plunder the city of Puerto Bello, equips a fleet, and with little expense and small forces takes it. SOME may think that the French having deserted Captain Morgan, the English alone could not have sufficient courage to attempt such great actions as before. But Captain Morgan, who always communicated vigour with his words, infused such spirit into his men, as put them instantly upon new designs; they being all persuaded that the sole execution of his orders would be a certain means of obtaining great riches, which so influenced their minds, that with inimitable courage they all resolved to follow him, as did also a certain pirate of Campechy, who on this occasion joined with Captain Morgan, to seek new fortunes under his conduct. Thus Captain Morgan in a few days gathered a fleet of nine sail, either ships or great boats, wherein he had four hundred and sixty military men. All things being ready, they put forth to sea, Captain Morgan imparting his design to nobody at present; he only told them on several occasions, that he doubted not to make a good fortune by that voyage, if strange occurrences happened not. They steered towards the continent, where they arrived in a few days near Costa Rica, all their fleet safe. No sooner had they discovered land but Captain Morgan declared his intentions to the captains, and presently after to the company.